ЛИПЕНСКИЙ ВО ИМЯ СВЯТИТЕЛЯ НИКОЛАЯ ЧУДОТВОРЦА МУЖСКОЙ МОНАСТЫРЬ

Церковь во имя свт. Николая Чудотворца. 1292 г. Фотография. 2010 г. Церковь во имя свт. Николая Чудотворца (Николы на Липне) заложена в 1292 г. на месте, где, по преданию, был обретен чудотворный образ свт. Николая на круглой доске. Хотя активное строительство в Новгороде во 2-й пол. XIII в. не велось, творческая мысль зодчих нашла выражение в новом архитектурном облике ц. свт. Николая. Во многом он повторяет объемно-пространственное решение ц. Рождества Пресв. Богородицы в Перыни (Перынском скиту, 30-40-е гг. XIII в.). Квадратный в плане 4-столпный одноглавый одноапсидный храм с 3-лопастным завершением фасадов отличается выразительным и лаконичным силуэтом. Его компактный объем с пониженной алтарной апсидой получил подчеркнутую вертикальную организацию. На пересечении приподнятых центральных сводов возносится глава на стройном барабане. По углам фасады здания закреплены лопатками, от к-рых под лопастями кровли пробегает фриз из арочек - мотив, в различных вариациях распространенный в храмовой архитектуре XI-XIII вв. по всему европ. миру. Аркатурный пояс наряду с полукруглыми «бровками» над окнами украшает и барабан купола. Остальные части фасадов практически лишены декора: их оживляют только ниши с полукруглыми завершениями и несколько вмонтированных в кладку небольших каменных крестов. Окна на фасадах размещены по единой схеме: в среднем ярусе в центральной части каждого фасада (кроме восточного) находятся по 2 окна, над ними в люнете - одно. Такое расположение окон скоординировано с 3-лопастным завершением храма и приводит к созданию крестообразной системы освещения в интерьере. Форма основных окон однотипная - 2-уступчатые арочные ниши; наряду с ними использованы необычные миниатюрные окна крестообразной формы, к-рые освещают камеру на хорах в юго-зап. углу храма, а также несколько крестообразных ниш, расположенных на юж., вост. и сев. фасадах. Своеобразна строительная техника: стены храма сложены из камня, большемерного брускового и лекального кирпича на известково-песчаном растворе.

В основном объеме четко прочитывается пространственный крест, вычленяемый 4 подкупольными столбами и примыкающими к ним в верхней части стенами угловых компартиментов. Столбы, крещатые в верхней части, в нижней имеют разное сечение: восточные - прямоугольное, западные - 8-гранное. В западной части храма расположены хоры в виде деревянного настила между 2 небольшими угловыми палатками. Сюда ведет деревянная лестница, устроенная в юго-зап. компартименте. Угловые помещения на хорах перекрыты необычными для Новгорода, но типичными для романского зодчества 4-гранными шатровыми сводами. Сев.-зап. палатка имеет с востока нишу с едва просматриваемым изображением процветшего креста. Вероятно, именно здесь размещался некогда придел во имя сщмч. Климента, папы Римского, упоминаемый в документах XVI в. Помещения по сторонам алтаря, жертвенник и диаконник, представляют собой еще более узкие, малоосвещенные, вытянутые по вертикали пространства, перекрытые полукоробовыми сводами. Храм серьезно пострадал в годы Великой Отечественной войны. В 50-х гг. XX в. был реставрирован по проекту П. Н. Максимова под рук. Л. М. Шуляк.

Схема росписи вост. стены ц. свт. Николая Чудотворца. Акварель. 1946 г. Худож. В. Кузанян. Церковь свт. Николая - единственный в рус. искусстве сохранившийся в значительной части фресковый ансамбль XIII в. Стенопись завершена не позднее 1299 г.- даты смерти заказчика-строителя архиеп. Климента (Новгородская Первая летопись // ПСРЛ. 2000. Т. 3. С. 90, 329-330). Его имя упоминается в записи-граффити, сделанной поверх фрескового грунта в помещении жертвенника: «МЦА МА/IА/ КВ СТГО МЧНК ВАСIЛИСКА ПР/ЕСТ/АВИ СА РАБИИ АРХИ/ЕС/ППЪ КЛИМЕНТЪ».

Еще в XIX в. роспись была относительно полной. В 1877 г. в церкви были проведены ремонтные работы, в ходе к-рых древняя стенопись была перекрыта масляной живописью, а местами сбита. Однако, вероятно, древние фрески поновлялись и ранее. К утратам добавились разрушения периода Великой Отечественной войны. Первые пробные расчистки живописи проводились в 1923 и 1930 гг. Основной объем их был выполнен в 1946 г. В 80-х гг. XX в. работы по расчистке и укреплению росписей велись под рук. А. С. Кузнецова («Союзреставрация»).

Уцелевшие фрески в основном сосредоточены в алтарной части и небольшими фрагментами просматриваются на стенах наоса. Значительную информацию о первоначальной росписи дают архивные материалы и свидетельства очевидцев 2-й пол. XIX - 1-й пол. XX в.: рисунки И. И. Горностаева (изданы: Прохоров. 1871. Табл. 42-43; Он же. 1872. Табл. 21-22); архивные описания Ю. Н. Дмитриева 30-40-х гг. XX в.; акварельные схемы-зарисовки (авторы - архитекторы В. Кузанян и А. Д. Стена, см.: Дмитриев. 2010). Благодаря им с различной степенью точности атрибутируется состав изображений, характеризуются колористические особенности (к наст. времени почти не поддающиеся оценке), художественные приемы мастеров и качественный уровень фресок. Большое значение для их изучения имеют схематические эскизы системы росписи уцелевших частей храма, составленные в 1946 г. (архитекторы Максимов и Кузанян). Акварельные эскизы вост., сев., зап. сторон наоса и росписей сев. стены вимы, а также помещений жертвенника и диаконника (в масштабе 1:25) сохранились в копиях (1947, автор Стена), в оригинальном эскизе - поперечный разрез с видом на восток (1946, автор Кузанян; все в архиве СНРПМ. Инв. № 44).

В построении фресковой декорации заметна связь с домонг. ансамблями: четкое разделение на регистры, соотнесенные с архитектурными членениями, а также выделение высокой цокольной зоны, расписанной «под мраморы». Отличие заключается в большем, чем прежде, диапазоне масштабных перепадов между регистрами росписи, размещенными на узких плоскостях стен, развитых по вертикали и разделенных оконными проемами. На сводах и в верхних зонах стен располагались лаконично решенные композиции евангельского цикла. Плоскость между верхним окном в люнете и расположенными ниже 2 окнами средней зоны занимали доминирующие по размеру фронтальные шеренги святых в рост. Выделялась хорошо видная взгляду прихожан роспись зап. стены под хорами с многофигурной композицией «Страшный Суд», выдержанной в мелком масштабе, как и иконные сюжетные изображения. Настолпные росписи строились по принципу вертикальных, четко разграниченных звеньев, заполненных единичными фигурами святых (преимущественно воинов), а вертикали уступов крещатых в плане столпов на всю высоту оформлены узкими орнаментальными цепочками.

Одна из специфических черт декорации церкви - необычный для алтарного пространства тематически усложненный состав изображений, включающий значительную часть двунадесятых праздников, которые обычно размещались в пространстве наоса. Это «Сошествие Св. Духа на апостолов» в люнете вост. стены, расположенное ниже «Преображение», на сев. и юж. стенах вимы в верхнем регистре - «Введение во храм» и «Сретение», в нижнем регистре юж. стены - «Крещение». Выбор этих сцен и включение их в контекст традиц. образов алтаря, несомненно, были обусловлены символикой этой зоны, к-рая возводилась к Святая Святых ветхозаветного храма.

Сретение Господне. Роспись ц. во имя свт. Николая Чудотворца. 1299 г. Фотография. 2015 г.Особый комплекс идей, вероятно, определил появление в алтарной росписи 3 пар св. целителей: Кира и Иоанна, Космы и Дамиана на сев. стене (эти фрески почти не видны, но известны на основании анализа описания Дмитриева и акварельных схем; Дмитриев. 2010. С. 202), а также Флора и Лавра, представленных с мечами (их фигуры дошли в лучшей сохранности). Еще в XII в. почитание святых Флора и Лавра приобрело в Новгороде специфический оттенок, сопряженный с культом врачей-бессребреников (Сарабьянов В. Д. Собор Рождества Богородицы Антониева мон-ря // Лифшиц Л. И., Сарабьянов В. Д., Царевская Т. Ю. Монументальная живопись Новгорода XI - 1-й четв. XII в. СПб., 2004. С. 682). Сцена «Крещение» дополняет «целительскую» часть программы алтарной росписи, напоминая, что освященное в день Богоявления «водное естество» приобретает целительную силу, которая сохраняется круглый год. Сосредоточенность в алтаре столь развитого состава образов целительской тематики, по-видимому, была связана с посвящением главного престола храма свт. Николаю Чудотворцу. Вера в великую силу этого святого в борьбе со всевозможными скорбями и недугами легла в основу предания об исцелении кн. Мстислава Владимировича, совершенном свт. Николаем через его образ на круглой доске, обретение которого связывается с о-вом Липно (Азбелев С. Н. Развитие летописного жанра в Новгороде в XVII в. // ТОДРЛ. 1958. Т. 15. С. 255).

Существенное отклонение от общепринятых схем обнаруживает роспись конхи апсиды, хотя ее центральное изображение - образ Божией Матери «Знамение» (ныне утрачено; на этом месте - образ Божией Матери «Живоносный Источник») вполне традиционно для данной части храма. Однако в церкви Л. м. этот образ приобрел неповторимые черты. В его поле, определенное границами конхи, были введены 2 фронтальные фигуры. Одна из них - пророк, по-видимому Исаия, предсказавший Боговоплощение: «Се, Дева во чреве приимет и родит Сына» (Ис 7. 14; этот текст был запечатлен на свитке погибшего изображения прор. Исаии в сев.-вост. простенке главного купола новгородского Софийского собора; см.: Мясоедов В. Фрагменты фресковой росписи Святой Софии новгородской // ЗОРСА. 1915. Т. 10. С. 26). Парная ему фигура остается под записью; судя по частично раскрытому древнему фрагменту свитка со словами: «ИСКОНИ БЕ СЛОВО…» (Ин 1. 1), это ап. Иоанн Богослов. Очевидно, их присутствие по сторонам Богоматери с Предвечным Младенцем на Ее лоне было призвано акцентировать догмат Воплощения и служило изобразительным комментарием. Исключительное значение этого образа для заказчика росписи архиеп. Климента соотносится с существованием в Новгороде древней местночтимой святыни - чудотворной иконы Божией Матери «Знамение». Каноническое ее почитание было оформлено не позднее сер. XIV в. и должно было иметь длительную предысторию, основанную на устных преданиях. Формирование местной традиции могло влиять на выбор иконографических мотивов в росписях новгородских церквей, созданных на протяжении этого периода.

Программа росписи жертвенника и диаконника следовала распространенному в XII в. новгородскому обычаю посвящать эти части храма Богоматери и св. Иоанну Предтече. Однако в декорации диаконника на сев. и юж. стенах зафиксировано изображение четы неизвестных святых в молебном предстоянии св. Иоанну Предтече. При этом мужской образ на основании княжеского типа одежд идентифицирован как равноап. кн. Владимир Святославич, крестивший Русь,- древнейшее из сохранившихся в монументальной живописи изображений этого святого. Среди избранных святых, запечатленных на стенах церкви Л. м., видное место занимали благоверные князья Борис и Глеб, известные по акварельному воспроизведению В. А. Прохорова. Почитание этих святых в Новгороде к моменту появления ц. во имя свт. Николая имело достаточно глубокую традицию, закрепленную строительством в 1167 г. Сотко Сытинычем внушительных размеров храма в Детинце. В эпоху начавшегося возрождения русских земель почитание памяти первых русских святых, «сродников» живущих князей-полководцев, по-видимому, стало более актуальным. В росписи церкви нашли отражение наиболее почитаемые на этих землях святые, а также важный этап формирования национального пантеона святости с включением местно почитаемых святынь. Тематика росписи сосредоточена вокруг таких значимых для Новгорода святынь, как икона Божией Матери «Знамение» (чей образ осенял алтарную апсиду) и икона свт. Николая Чудотворца (с преданием об этом святом связано основание церкви на о-ве Липно, что обусловило целительскую тему росписи ее алтаря). Архиерейский заказ не ограничивал идейное содержание росписи задачами догматического плана, оно не лишено ктиторского характера. Состав образов благоверных князей, св. ратников и вооруженных мучеников свидетельствует о повышении авторитета князей-полководцев и благоверных воинов в республиканском Новгороде в эпоху непрестанных военных столкновений.

Значительные трудности представляет анализ пластических характеристик росписи, поскольку почти везде верхний красочный слой утрачен и уцелел лишь подмалевок. Тем не менее сохранившиеся участки позволяют оценить художественный строй стенописи как неоднозначное явление. Лапидарны фронтальные изображения святых, напоминающие фигурки на полях некоторых новгородских икон XIII в.; убедительно переданное движение находит параллели в миниатюрах тверской «Хроники Георгия Амартола» кон. XIII - нач. XIV в. (РНБ. Ф. 173. Фунд. № 100). Типы ликов и способы их моделирования пробелами имеют сходство с близкой по времени живописью соседних художественных центров - Твери и Пскова.

От первоначального убранства церкви сохранился храмовый образ свт. Николая. В 1921 г. он был передан в Новгородский музей из Сковородского монастыря, где находился после запустения Л. м. Согласно ктиторской надписи, помещенной на нижнем поле, икона была выполнена в 1294 г. для ц. во имя свт. Николая на средства некоего Николая Васильевича (это имя не встречается среди новгородских бояр; скорее всего заказчик иконы был купцом). Сообщены имя мастера - Алекса Петров, а также сведения о поновлении иконы в 1556 г.; в это же время была сделана и сама надпись, в 1-й части повторившая древний текст (описание и подробную библиографию см.: Гладышева Е. В. Святитель Николай Чудотворец с избранными святыми // Иконы Вел. Новгорода XI - нач. XVI в. М., 2008. Кат. 4. С. 100-113). Святой представлен как ходатай за весь мир и всеобщий защитник. Христос и Богородица, изображенные по сторонам свт. Николая в меньшую величину, вручают ему Евангелие и омофор в соответствии с преданием о чуде на Никейском Соборе. Небольшие фигурки святых на полях превращают огромную храмовую икону в образ апостольской Церкви.

Легенда об обретении иконы свт. Николая Чудотворца близ о-ва Липно и об исцелении от нее кн. Мстислава Владимировича была записана в 3-й Новгородской летописи, окончательная редакция относится к 1673 г. Предание послужило основой лит. произведения (Никольский Н. К. Мат-лы для истории древнерусской духовной письменности. СПб., 1907. С. 58-61. № 5. (СбОРЯС; Т. 82. № 4)). Список в сборнике из рукописного собрания Вологодского архиерейского дома (№ 1. Л. 602-608 об.) некогда принадлежал Спасо-Прилуцкому мон-рю близ Вологды; полное заглавие: «Чюдо, иже во святых отца нашего Николаа, Мир Ликийских чюдотворца и архиепископа, сотворившееся в Великом Новеграде. И что ради церковь святаго Николаа соборная, иже на торговой стране, на Ярославле Дворище именуется. И что ради в той церкви местный образ Николая Чюдотворца, круглая дска». Существовал еще один список, хранившийся в Николо-Дворищенском соборе Новгорода и не отмеченный Н. К. Никольским; его местонахождение неизвестно. Текст этого списка был опубликован в 1818 г. отдельным листком для «народного чтения», позднее переиздан (Рус. паломник. 1892. № 49. С. 781-782).